Геополитика великой битвы

– На рубеже века Сталинградское сражение было признано решающей битвой не только Второй мировой войны, но и эпохи в целом, – считает видный британский историк Робертс Джеффри.

Как эта битва начиналась? Еще в начале 1942 года Гитлер в беседе с японским послом заявил: «Цель – в том, чтобы возобновить наступление на Кавказ, как только позволят погодные условия. Это самое важное направление наступления: мы должны дойти до нефтеносных промыслов там, а также в Иране и Ираке. Как только мы туда доберемся, надеемся, что сможем помочь началу освободительного движения в арабском мире. Естественно, мы также сделаем все, что в наших силах, чтобы стереть с лица земли Москву и Ленинград».

Весной того же года Гитлер прямо заявил, что если он не получит нефть Майкопа и Грозного, то вынужден будет закончить эту войну: «Мне нужны нефть Кавказа и Волги, – откровенничал фюрер. – Иначе я могу списать войну как проигранную».

Исходя из своих геополитических и военно-стратегических планов, командование вермахта решило нанести удар летом 1942 года на южном фланге Восточного фронта. В апреле того года Гитлер подписал директиву № 41 о летнем наступлении – операции «Блау», главная цель которой состояла в захвате Кавказа. Изначально сталинградское направление рассматривалось как вспомогательное и по своему назначению должно было обеспечить успешное продвижение войск вермахта, группы армий «Б», на Кавказ.

План операции «Блау».

Из этого вовсе не следовало, что Сталинграду в этой операции отводилась второстепенная роль. Ключевая позиция Сталинграда в плане «Блау» обусловливалась рядом факторов.

Во-первых, командование вермахта намеревалось разгромить основные части Красной Армии в междуречье Волги и Дона. И здесь Сталинграду отводилась завершающая роль опорного пункта, из которого можно было бы обеспечить прикрытие для успешного продвижения частей вермахта на Кавказ.

Во-вторых, овладение Сталинградом позволяло вывести из строя один из крупных советских военно-промышленных центров.

В-третьих, овладение Сталинградом обозначало и захват важного военно-транспортного узла, а выход к Волге позволял прервать связь европейского центра Советского Союза с его кавказским и среднеазиатским регионами.

В-четвертых, овладение Сталинградом давало в руки нацистского руководства мощный политико-пропагандистский козырь, поскольку этот город носил имя главного руководителя Советского государства.

Наконец, в‑пятых – Сталинград в руках гитлеровцев стал бы буквально «золотым ключом» в реализации германских геополитических планов.

Путь фашистов в Сталинград завершился бесславно...

По мере неудач вермахта на кавказском направлении роль Сталинграда неимоверно возрастала в соответствии с его позицией связующего звена в евро-азиатском геополитическом пространстве. Неслучайно Гитлер начал летнюю кампанию 1942 года не с наступления на Москву, а с продвижения войск генерал-фельдмаршала Эрвина Роммеля в Северной Африке, войск генерала Паулюса – на юго-востоке европейской части СССР. В середине июня 1942‑го немцы приступили к реализации стратегического плана «Ориент» в Северной Африке, а в конце этого же месяца вступил в действие и план «Блау».

Роммель в Северной Африке.

Опасность синхронного осуществления двух этих планов значительно возрастала в связи с попытками нацистского руководства Германии максимально задействовать при их осуществлении разведывательные службы и агентуру фашистского вермахта.

Арабское население Северной Африки и Ближнего Востока, затаив дыхание, взирало на действия африканского корпуса Роммеля, который развернул боевые действия против английских войск не далее, как в 120 километрах от египетского города Александрии.

Германская разведка в то же время активизировала свою массированную идеологическую обработку исламского населения арабского мира. Ключевая роль в ней отводилась проповедям «великого муфтия» Иерусалима – Амина аль Хуссейна, который с 1941 года находился в эмиграции, в Берлине. Радиопередачи на арабском языке велись прямо из Берлина.

С осени 39‑го по март 45‑го общий объем пропагандистского нацистского вещания на арабский мир составил 6 тыс. часов. По имевшимся данным, эти передачи принимали почти 90 тыс. коротковолновых приемников, 35 тыс. из которых находились в Египте и около 24 тыс. – в Палестине. Помимо радиопередач, германские спецслужбы широко использовали пропагандистскую литературу в виде брошюр и листовок, которые в количестве нескольких миллионов экземпляров забрасывались в арабские страны Северной Африки и Восточного Средиземноморья. В военно-стратегических планах Берлина этому региону отводилось особое место. В 1933 году, вскоре после прихода нацистов к власти, военно-разведывательные органы Германии стали тайно поставлять оружие палестинским арабам, которых германская резидентура провоцировала на вооруженное выступление против англичан и евреев. Особую интенсивность эти вооруженные выступления обрели как раз в 1941‑1942 гг.

На берегах Нила и в Палестине нацистам к тому времени симпатизировали довольно значительные силы. В их числе – персонал и студенты Каирского университета Эль-Захар и организации «братьев-мусульман».

Нацистскую пропаганду с пониманием встречали в придворном окружении египетского короля Фарука. Нацистам симпатизировали также ряд высокопоставленных офицеров египетских вооруженных сил, включая будущих президентов Египта Гамаль-Абдель Насера и Анвара эль Садата. Турция, Иран и Ирак к тому времени объявили о своем нейтралитете, но в политических кругах этих стран имелись довольно значительные силы, дружественно настроенные по отношению к нацистской Германии.

Были сильны пронацистские силы и в крупнейшей организации индийского национально-освободительного движения партии «Индийский национальный конгресс» во главе с Махатмой Ганди.