Петр Ромашков во время Сталиградской битвы был замначальника отдела контрразведки Сталинградского УНКВД. Его мемуары о его о событиях тех дней долгое время хранились под грифом «секретно».

Решили биться до конца


Петр Ромашков

«В сентябре 1942 года на Мамаевом кургане начались упорные бои за обладание этой господствующей высотой, в центре города наши части с огромным трудом удерживали железнодорожный вокзал и мост через р. Царицу, – вспоминал Петр Иванович. – В эти дни командование фронтом разместилось в штольнях на обрывистом берегу Волги, чуть правее мельницы Гергардта. Рядом в штольне находились командный пункт и сотрудники управления НКВД и милиции».

Когда фашисты захватили железнодорожный вокзал, стала реальной угроза выхода противника к берегу Волги. Группе чекистов, в которую входили, кроме Ромашкова, Б. Поль, И. Петраков, А, Кочергин, В. Сердюков, поручили быстро организовать надежное прикрытие подходов к командному пункту, чтобы эвакуировать на левый берег аппарат управления НКВД.

Сформировав и вооружив спецподразделение, чекисты заняли рубеж: площадь 9 Января – спуск к Волге – мельница Гергардта. Площадь обстреливалась противником из минометов. В оконных проемах примыкавших к площади зданий можно было видеть передвижение немцев, между тем бои не завязывались, хотя враг не прекращал обстрел центра города.

Тем временем немцам удалось взорвать баки нефтехранилища. Горящая нефть хлынула в Волгу, уничтожая все на своем пути. Группа чекистов, оказавшаяся на узкой полоске правого берега Волги, попала в сложнейшее положение.

«Перебраться за Волгу не было возможности, к тому же мы ждали соответствующих указаний. В случае же прорыва немцев наши силы были недостаточны для оказания серьезного сопротивления. В ту ночь никто не спал. Многое переговорили между собой, и каждый твердо решил: если придется держать бой – биться до конца, не дать фашистам захватить себя живым», – писал в мемуарах Ромашков.

И тут начальник УНКВД Воронов сообщил по спецсвязи, что из Красной Слободы через несколько часов начнет переправу на правый берег Волги гвардейская дивизия генерала Родимцева. Чекистам ставилась задача – прикрыть их переправу, то есть подавить огневые точки противника в жилых корпусах около разрушенного пивного завода. Как вспоминал Петр Иванович, немцы на верхних этажах кирпичных пятиэтажек поставили пушки, и из-за этого переправа подразделений полковника Елина была бы затруднена.

Бегство отборных вояк

Решение, по воспоминаниям Ромашкова, приняли быстро: «Весь наличный состав чекистов, работников милиции и бойцов охраны КП разбили на две группы, одну из них возглавил И. Т. Петраков, другую – я». Положение чекистов оказалось невыгодным. Ведь с исходных позиций надо было еще пробежать метров двести, дабы ворваться в дома, занятые немцами.

«Интенсивный огонь противника заставил нас залечь на полпути, – рассказывал Ромашков. – Выручила смекалка Петракова: его группа, продвигаясь вперед, натолкнулась на 72-миллиметровую пушку и снаряды к ней. Ребята выкатили пушку на возвышенное место, через ствол нацелили на дома, где находились огневые точки немцев, и Петраков дернул за спуск». Несколько выстрелов дали потрясающий результат. Фашисты оставили свои орудия, и буквально бросились с верхних этажей.

Чекисты, скоро добежав до домов, гранатами забросали их нижние этажи, а автоматными очередями подавили засевших там немцев. «В этом бою мы потеряли нашего товарища Валентина Сердюкова. Фашистская пуля сразила этого храброго молодого чекиста. Кочергин и я были ранены. Но наш первый бой мы выиграли…» – вспоминал Ромашков.

Елинский полк, благодаря действиям группы Ромашкова, переправился на правый берег Волги без потерь. А тут началась и переправа остальных частей 13-й гвардейской дивизии. К 10 утра прибыл на КП генерал Родимцев. Он поблагодарил всех, принимавших участие в подавлении огневых точек противника, а затем представил наиболее отличившихся чекистов к правительственным наградам.

Признание пленного

«В феврале 43-го, в процессе работы с захваченными в плен немецкими офицерами я заинтересовался одним старшим офицером. В сентябре 42-го года он командовал штурмовым батальоном, захватившим железнодорожный вокзал и прорвавшимся в центре города к берегу Волги», – рассказывал уже после войны Петр Ромашков.

На вопрос, почему в ночь накануне переправы дивизии генерала Родимцева его батальон не захватил полоску берега Волги, ставшую плацдармом для наших гвардейцев, пленный ответил, что захват береговой полосы был отложен на утро, поскольку закрепившись и установив в домах мощные огневые средства, он считал решенной задачу по предупреждению возможности переправы наших войск в этом районе.

А.И. Родимцев со своими бойцами в штабе 13-й дивизии. Сталинград, сентябрь 1942.  

Как выяснилось дальше во время допроса, для фашистов была совершенно неожиданной атака на позиции неизвестно откуда взявшейся частью нашей армии. «При этом немецкий офицер так и не смог поверить, что отборных вояк его штурмового батальона выбила из занятых позиций не регулярная часть Красной Армии, а всего лишь группа чекистов Сталинградского Управления НКВД, самоотверженно выполнивших боевое задание…» – пишет в воспоминаниях Петр Иванович Ромашков.

Прочитать ещё

70 лет назад, 29 августа 1949 года, на полигоне под Семипалатинском была впервые испытана советская атомная бомба. За полвека там было произведено множество атомных взрывов. Долгое время подготовкой и проведением испытаний атомных бомб занимался волгоградец Владимир Верховодов.
При обсуждении Сталинградской битвы часто недооцененным оказывается ключевой вопрос: с каким оружием советский солдат одержал эту великую победу? В экспозиции музея-панорамы «Сталинградская битва» представлена лишь четверть образцов вооружения и военной техники, которые были в РККА, несмотря на то, что коллекция в последние годы неоднократно пополнялась. Сайт «Сталинградская правда» открывает цикл публикаций, посвященных оружию Красной Армии в Сталинградской битве и начнем мы с описания гаубицы М-30 образца 1938 года.