Во время Великой Отечественной многим образцам оружия наши солдаты давали прозвища. Самый, пожалуй, известный пример – «Катюша»: женское имя получил реактивный миномет, наводивший ужас на врага.

А-19 делали на «Баррикадах»

Еще были, например, «бобик» (76‑мм полковая пушка образца 1927 года), «Емелька» (пушка МЛ-20), «Зося» (пушка ЗИС-3). А вот 122‑мм корпусные пушки (А-19) специалисты – причем еще до войны и через десятилетия после – считали самыми красивыми орудиями Красной Армии, а бойцы именовали «лебедушкой».

В историю создания последних давайте и погрузимся сегодня, тем более что эти пушки имеют к Сталинграду прямое отношение. В составе Сталинградской группы войск находился и 1102‑й пушечный артиллерийский полк резерва Главного Командования. В дни битвы на Волге он воевал в составе 66й армии, как сказано в одном из документов, «на подступах к Сталинграду, в районе балки Сухая Мечетка, балки Носкова, тракторного завода, с13 сентября 1942 года по 2 февраля 1943 года». Командовал полком подполковник Борис Никитович Борисенко.

На вооружении этого полка были 122‑мм корпусные пушки образцов 1931‑го и 1931 / 1937 годов с «общим индексом» А-19. Они участвовали в битве и выпускались на нашем заводе «Баррикады».

– Проектирование 122‑мм корпусной пушки началось в 1929 году, – рассказывает Сергей Миловидов, старший научный сотрудник научно-выставочного отдела Центрального музея Вооруженных сил. – В марте 1935‑го опытную серию из трех орудий сталинградцы сдали военным. И уже после войсковых испытаний в 1936‑м пушку приняли на вооружение Красной Армии под названием «122‑мм корпусная пушка образца 1931 года». Такие выпускались только на заводе «Баррикады», это было первое орудие калибра 122‑мм, спроектированное в СССР.

У пушки была очень прогрессивная конструкция с лафетом с раздвижными станинами и подрессоренным колесным ходом. По своим характеристикам она превосходила образцы начала XX века.

Но А-19 имела и ряд недостатков. Чтобы не утомлять инженерными подробностями, заметим, что в конце 1936‑го начались испытания новой 152‑мм гаубицы – МЛ-20, лафет которой не имел, по сути, недостатков лафета 122‑мм пушки.

Поэтому и возникла идея наложить ствол 122‑мм пушки образца 1931 года на лафет 152‑мм гаубицы. Так впервые в нашей армии появился «артиллерийский дуплекс» – два орудия разного калибра, использовавшие один лафет. После испытаний новую систему приняли на вооружение как «122мм корпусную пушку образца 1931 / 1937 годов». Часто в документах военного времени эти два орудия не разделяются. Выпускалась пушка до 1941 года на «Баррикадах», а позже – в Новочеркасске и Перми.

122-мм корпусная пушка образца 1931 года.

От Халхин-Гола по всем фронтам

Воевать 122‑мм корпусные пушки начали в 1939-м на Халхин-Голе, участвовали в Советско-финской войне. Уже в боях под Москвой в 1941м корпусные 122мм орудия использовали «не по назначению» – как противотанковые. До конца Великой Отечественной не было ни одного иностранного танка, лобовую броню которого не мог пробить бронебойный снаряд для этой пушки на дальности 2,5 км.

Неслучайно на основе этого орудия создали пушку Д-25Т, которой вооружались тяжелые танки ИС-2 и ИС-3 и послевоенный танк Т-10. А пушкой Д-25С – самоходные артустановки ИСУ-122 и ИСУ-122С. Первой после битвы на Волге военной продукцией «Баррикад» были именно Д-25Т. А в некоторых бывших республиках СССР 122‑мм пушки образца 1931 / 1937 годов до сих пор на вооружении или на длительном хранении.

122‑мм пушки А-19 двух вариантов можно увидеть только на открытой площадке Центрального музея ВС РФ. Пушка образца 1931 года изготовлена на «Баррикадах». Внешне орудия различаются конструкцией щита и уравновешивающего механизма. Считается, что первый выстрел в поверженном Берлине артиллеристами Красной Армии был сделан именно из 122‑мм пушки образца 1931 года.

Прочитать ещё

Сталинградская битва стала началом коренного перелома в ходе Великой Отечественной войны. Но был и еще один особый перелом после сражения на Волге – в массовом сознании немецких военнопленных.
В 1943 году немецкому военному корреспонденту Хейнцу Шрётеру поступил заказ от отдела пропаганды на книгу о Сталинграде. Предполагалось, что он покажет «жертву» 6-й немецкой армии как дань уважения оставшимся там навсегда солдатам вермахта. По такому случаю Шрётер был допущен в военные ведомства и министерства для сбора информации, начальство охотно отвечало на его вопросы и предоставляло нужные документы.