Ад на земле
23 августа 1942 года в Сталинграде Владимир Паненко не сможет забыть никогда...
– Весь город был в руинах, снаряды и бомбы рвались непрерывно, горело все, что может и не может гореть, – вспоминает ветеран. – Казалось, что от самолетов не спрятаться, царила паника, люди бежали куда глаза глядят. А им вдогонку камни и кирпичи от разрывов.
Тогда он впервые понял, что война настоящая сильно отличается от той, которую он вместе с друзьями не раз наблюдал на экранах сталинградских кинотеатров.
А потом, когда уже был в составе действующей армии, понял, почему не было ничего страшнее той бомбежки мирного города. На фронте, когда идешь в атаку или отбиваешься в обороне от наседающих фашистов, ты не беспомощен – потому что можешь ответить врагу ударом на удар.
Но тогда, во время беспрерывной адской бомбежки Сталинграда, тем, кто был на земле, помочь никто не мог. Небо посылало людям смерть, спасения от которой не было...
Зверства фашистов
У Владимира Паненко нелегкая судьба. Мама рано ушла из жизни, а потом мачеха спровадила малыша вместе с братом и сестрой в детский дом в Серафимовиче. Отца почти не помнит, тот оказался в лагерях за безобидное сравнение Ленина со Сталиным – получил срок и сгинул в тюрьме.
Воспитывало осиротевших детей государство. Жилось, вспоминает Владимир Петрович, не слишком сытно, но интересно. Многие ли могут похвастать общением с такими писателями, как Михаил Шолохов, Александр Серафимович?! А Паненко их всех помнит – они часто приезжали в детский дом на встречу с ребятней.
Владимир Паненко (слева), врач медсанбата Суворов и комвзвода Дашков
Свой трудовой стаж Владимир Паненко начал на Сталинградском мясокомбинате, осваивал профессию слесаря. Тогда же и вступил в комсомол. Когда летом 1942-го фронт начал приближаться к городу, Паненко одним из первых отправился на рытье окопов и траншей. Но фашистов они не остановили, уже в августе под Сталинградом оказались первые части врага.
– Зверствовать немцы начали сразу, – вспоминает ветеран. – Мои бабушка с сестрой жили в своем доме на Дар-горе. Когда туда пришли оккупанты, они закололи бабушку штыком, когда она стала ругаться за то, что забирали ее кур. А над сестрой фашисты сначала надругались, а потом сняли решетку от курятника, положили ей на лицо и потоптались.
Сестра Владимира Паненко не смогла пережить бесчестья – добровольно ушла из жизни.
– А я тогда прибился к одной из воинских частей и помогал санинструкторам чем мог, – говорит Владимир Петрович. – В армию официально меня не брали – 17 лет еще не было, но неофициально, на побегушках, помогал чем мог.
Лобовая атака в траншее
Шефство над подростком взял политрук части, относившийся к Володе Паненко как к сыну. Понимая, что обстановка ухудшается, он 7 сентября приказал мальчику вместе с ранеными бойцами переправиться на левый берег Волги. Но утлая лодчонка от взрыва опрокинулась – чудом подросток выбрался сам и вытащил раненых.
И только 3 января 1943-го его как добровольца официально зачислили в действующую армию. Поначалу определили в связисты, а потом отправили на обучение в Энгельс в пулеметное училище. Осень 44-го младший лейтенант Владимир Паненко встретил под Полоцком, где командовал четырьмя пулеметными отделениями. Тогда же случилось впервые побывать в лобовой атаке.
– Фашисты шли в контратаку, мы отходили, – рассказывает ветеран. – Я спрыгнул в траншею и вдруг вижу, что с другого ее конца на меня фашист прет. Настоящая перестрелка началась, почти дуэль, но мне повезло больше, я ему в руку пулей угодил. Немец так заорал, что наши набежали и помогли взять его в плен.
Наградой молодому лейтенанту стала благодарность командования – свой орден Красной Звезды он заслужил позднее. за участие во взятии Меммеля (Клайпеды).
– Хоть и конец войны был уже виден, а полегло тогда наших немало, особенно при форсировании водных преград, – вздыхает Владимир Петрович. – Знаете, когда идешь в атаку и рядом твои товарищи, о смерти не думаешь. Здесь уже не сознание работает, а эмоции, воодушевление, стремление уничтожить врага…
Домой, на родину
Но довелось Паненко повоевать и в других условиях – когда после освобождения Белоруссии пришлось добивать остатки врага в лесах Прибалтики. Линии фронта нет, опасность на каждом шагу. Тогда Паненко получил контузию, мина разорвалась рядом. Лейтенанту повезло: в госпитале быстро поставили на ноги. Тем более что после лесов и болот его ждали пески Туркмении – отправили на границу с Ираном. Там и закончилась для него война – в августе 45-го вышел приказ о демобилизации. У Паненко была возможность сделать карьеру в рядах Вооруженных сил - орденоносец, боевой офицер мог вне конкурса поступить в военную академию.
Лейтенант Владимир Паненко в Латвии, апрель 1945 года.
Но судьба сложилась иначе. Сразу после демобилизации Владимир женился и по совету тестя отправился в Красноярский край, где у жены были родственники. Когда Паненко вставал на партучет, ему предложили службу в органах госбезопасности. Так он и стал опер-уполномоченным ОБХСС Министерства госбезопасности.
Служил в разных должностях от Красноярска до Магадана. Но сердце рвалось в родной город, и в 1963-м он получил перевод в Волгоград.
Ветеран Владимир Паненко (слева) и Дмитрий Медведев на Мамаевом кургане
– Первым делом прошел по самым дорогим для меня местам, – рассказывает Владимир Петрович. – К Мамаеву кургану сходил, на бывшую улицу Артемовскую, где наша семья до войны жила. На Дар-гору поехал, где бабушку и сестру вспоминал. Ничего там прежнего не осталось, все сгорело в том страшном огне августа 42-го... Выросли совсем новые застройки, где жили другие люди. А вот на свой мясокомбинат зашел, так меня встретили как родного… Вот тогда я почувствовал, что действительно домой вернулся. И понял окончательно, что жить человек должен там, где его корни, где его помнят…
