«Враг бросает на фронт все новые силы и, не считаясь с большими для него потерями, лезет вперед, рвется в глубь Советского Союза, захватывает новые районы, опустошает и разоряет наши города и села, насилует, грабит и убивает советское население. Немецкие оккупанты рвутся к Сталинграду, к Волге и хотят любой ценой захватить Кубань, Северный Кавказ с их нефтяными и хлебными богатствами.
…пора кончить отступление.
Ни шагу назад! Таким теперь должен быть наш главный призыв.
Надо упорно, до последней капли крови защищать каждую позицию, каждый метр советской территории, цепляться за каждый клочок советской земли и отстаивать его до последней возможности».
Александр Фолиев, военный обозреватель "Волгоградской правды": "Приказ № 227 – крик отчаяния и призыв".
Это самый откровенный приказ Великой Отечественной войны. Наверное, его можно назвать криком отчаяния. Ведь очевидно, что летом 1942 года наша страна не просто «переживала тяжелые дни» - она была на грани катастрофы. И впервые не только за годы советской власти, но и вообще, за время существования российского государства, ее первое лицо обратилось к народу с таким откровенным посланием.
Всех командиров Красной Армии обязали донести содержание приказа до каждого рядового бойца. Эффект был шокирующим, оглушительным. Документ беспощадно ставил каждого перед фактом – мы не можем больше отступать, позади нас не пустыня, позади нас «люди - рабочие, крестьяне, интеллигенция, наши отцы, матери, жены, братья, дети.»И это не просто территория, оставляемая врагу, это – «хлеб и другие продукты для армии и тыла, металл и топливо для промышленности, фабрики, заводы, снабжающие армию вооружением и боеприпасами, железные дороги».
И в самом деле - то, что происходило летом 1942 года на южном фланге советско-германского фронта, было не просто «не просчетами командования», это было реальным провалом. И Сталин взял на себя смелость признать это.
Интересно, что в этом документе И.В. Сталин впервые обращается к опыту противника – «проклятых фашистов», которые с помощью заградотрядов эффективно восставили в своих рядах дисциплину:
«После своего зимнего отступления под напором Красной Армии, когда в немецких войсках расшаталась дисциплина, немцы для восстановления дисциплины приняли некоторые суровые меры, приведшие к неплохим результатам. Они сформировали более 100 штрафных рот из бойцов, провинившихся в нарушении дисциплины по трусости или неустойчивости, поставили их на опасные участки фронта и приказали им искупить кровью свои грехи. Они … велели расстреливать на месте паникеров в случае попытки самовольного оставления позиций и в случае попытки сдаться в плен. Как известно, эти меры возымели свое действие, и теперь немецкие войска дерутся лучше, чем они дрались зимой. И вот получается, что немецкие войска имеют хорошую дисциплину, хотя у них нет возвышенной цели защиты своей родины, а есть лишь одна грабительская цель - покорить чужую страну, а наши войска, имеющие возвышенную цель защиты своей поруганной Родины, не имеют такой дисциплины и терпят ввиду этого поражение.
Не следует ли нам поучиться в этом деле у наших врагов, как учились в прошлом наши предки у врагов и одерживали потом над ними победу?».
Из-за этих строк содержание приказа №227 теперь искусственно свели только к формированию штрафных батальонов и штрафных рот. Современные фильмы о «штрафниках» даже приблизительно нельзя назвать историческими – они лишь продолжают «массовую поэтизацию уголовного мира».
С позиций современности приказ №227 объявляют излишне жестоким и негуманным. Бесспорно, И.В. Сталин был, мягко говоря, далек от идеала, что во внешней, что во внутренней политике. Но летом 1942-го, когда само существование нашего государства было под угрозой, ни о какой гуманности и добросердечии не могло идти речи – на кону была жизнь всего советского народа. Поэтому, меры, которые содержались в приказе №227 были на тот момент оправданны. И подходить к ним с современной меркой не просто неправильно, это абсолютно несправедливо.
Когда речь заходит о приказе №227, мне невольно вспоминается тост И.В. Сталина на кремлевском приеме 24 мая 1945 года:
И.В. Сталин произносит тост
«У нашего правительства было немало ошибок, были у нас моменты отчаянного положения в 1941-42 гг., когда наша армия отступала, покидала родные нам села и города Украины, Белоруссии, Молдавии, Ленинградской области, Карело-Финской республики, покидала, потому что не было другого выхода».
Казалось бы, война с Германием окончилась победой, сильный враг повержен и униженно капитулировал, а авторитет СССР в мире значительно вырос, но Сталин вновь и вновь мысленно возвращается в лето 1942 года, когда решался вопрос жизни и смерти страны.
И, хотя приказ №227 никогда не имел грифа «секретно», его в своих мемуарах вспоминали советские полководцы, упоминали в книгах историки, тем не менее, полный текст приказа был снова опубликован (после 1942 года) лишь в конце Перестройки. Сделано это было скорее для «борьбы с советской системой», чем для исторической правды. Его содержание и сейчас вызывает «брожение в умах» и споры политизированных историков.
Толкаченко Марина, веб-редактор сайта "Сталинградская правда": "Приказ №227 как отрезвляющая пощёчина".
Иосиф Сталин в этом документе неоднократно упоминает о пораженческих настроениях в рядах советской армии, о распространенном мнении, что земли у нас много, отступать можем долго и т.д. И вот к этим людям он и обращается в своем сверхэмоциональном послании: «Проснитесь, отступать дальше некуда!».
Возможно, этим он хотел вывести, наконец, армию из завороженного состояния веры во всемогущество врага.
Да, враг всё ещё силен и вооружен до зубов, но «наши фабрики и заводы в тылу работают теперь прекрасно, и наш фронт получает все больше и больше самолетов, танков, артиллерии, минометов»; да, он продолжает наступление, но он «напрягает последние силы» и, если будем и дальше сопротивляться, то переломим ситуацию!
А ситуация ведь и в самом деле была страшной – угроза разделения страны на две части, угроза прорыва противника к кавказской нефти после возможного поражения наших войск под Сталинградом и угроза вступления в войну против СССР новых игроков – Японии и Турции. Великобритания готова была сама нанести авиаудары по нефтяным месторождениям Кавказа, лишь бы они не достались Гитлеру, потому что побежденный союзник – уже не союзник.
Это был момент наивысшего напряжения и тут могло спасти только осознание страшных фактов и слепое, фанатичное упорство.
В этом смысле приказ «Ни шагу назад!» можно назвать эталоном – сурово и беспощадно озвучиваются факты, цифры:
«Мы потеряли более 70 миллионов населения, более 800 миллионов пудов хлеба в год и более 10 миллионов тонн металла в год. У нас нет уже теперь преобладания над немцами ни в людских резервах, ни в запасах хлеба».
И, в то же время, веление уцепиться зубами за землю и не отпускать её до приказа командира:
«Отныне железным законом дисциплины для каждого командира, красноармейца, политработника должно являться требование — ни шагу назад без приказа высшего командования».
Реакция войск на приказ № 227 была противоречивой – были те, кто не верил в его эффективность, ходили даже разговоры, что «свои своих же и перестреляют» (это к слову о пораженческих настроениях), но в целом он мобилизовал армию, привёл в чувство, как отрезвляющая пощёчина.
«Своей суровой прямотой, честной оценкой сложившейся обстановки, жесткой требовательностью приказ № 227 произвел на всех нас очень сильное впечатление» - вспоминал участник боёв под Сталинградом, летчик Иван Пстыго.
К слову о заградотрядах и штрафбатальонах, сухие цифры и факты:
Сводка НКВД СССР о деятельности заградотрядов Донского фронта 1 августа-1 октября 1942 года: задержано 36 109 солдат и офицеров, сбежавших с передовой, из них: возвращено в свои части и на пересыльные пункты 32 993 человека, направлено в штрафные роты — 1056 человек, направлено в штрафные батальоны — 33 человека, арестовано — 736 человек, расстреляно — 433 человека.
Таким образом, высшей мере наказания было подвергнут о чуть более 1% задержанных, остальных отправили назад на позиции.
Общая доля «штрафников» в годы Великой Отечественной войны составляла 2,7 процента от общей численности советских войск в 1943 году и 1,3 процента в 1945 году.
