«Во время осады г. Сталинграда 23 августа 1942 года я был послан командиром отделения т. Петраковым, а также рядом других сотрудников с автомобилем № 17-63 в штаб РВС специально для охраны членов правительства т. Хрущева, Маленкова и Малышева на выполнение спецзаданий. Когда приехали на Ворошиловскую улицу и оттуда сопровождали членов правительства КП штаба РВС, на реке Пионерке напротив ватной фабрики нас встретила охрана КП и проводила членов правительства в КП. Но не успели нам выписать пропуска, как нагрянули ровно через 30 минут первые немецкие бомбы. Мы никогда не ощущали такой напасти, поэтому нас пропустили в КП, откуда ночью не приходилось выезжать никуда.
24 августа мне приходилось выполнять правительственное задание – возил командиров Волжской флотилии на Центральную набережную, где памятник Хользунову, и под сильной бомбежкой возвращаться в КП. За трое суток ничего не удалось покушать, потому что базы были разбиты. По прибытии на доклад тов. Хрущеву, и будучи еще на костылях, тов. Хрущев очень чутко отнесся к нам насчет питания и договорился насчет нашего питания.
28 августа я был послан лично тов. Хрущевым к т. Воронину и Чуянову выполнять спецзадание. Было дадено указание наладить связь под сильным ураганным огнем и разрывами бомб, приходилось безукоризненно выполнять задание. В это время было тяжело смотреть, как горели на берегу наши хорошие автобусы, подожженные немецкими самолетами. Но я вернулся и доложил т. Хрущеву о выполнении задания с честью, как настоящий член ВКП (б), не щадя своей жизни.
2 сентября 1942 года поехали сопровождать чл. правительства т. Хрущева, Маленкова и Малышева на завод СТЗ. По дороге 4 раза нас накрывала немецкая авиация. Когда приехали, опять налетела немецкая авиация и бомбила. Т. Хрущев подошел к зенитчикам и стал их ободрять: давайте, товарищи, стреляйте! Но мы ему предложили войти в бомбоубежище.
В 21 час дали команду подъехать к контрольным воротам, в это время немцы уже рвались к тракторному заводу с Мечетки. Мы выехали, и, проезжая по Солнечной улице, я заметил, что на товарной дороге две бензоцистерны. Я решил развернуть машину и предупредить т. Хрущева. Только мы выехали на Смоленскую улицу, как взорвались эти цистерны.
Никита Хрущев (слева) во время Сталинградской битвы
По прибытии в КП РСВ меня вызвали в кабинет т. Хрущева, и т. Хрущев меня спросил, почему я развернулся на Солнечной. Я ответил, что там стояли цистерны с горючим, нам угрожала опасность. Я спросил т. Хрущева: вы слышали сильный взрыв, когда мы свернули на Смоленскую? Да, слышал. Это взорвались цистерны с бензином, сказал я. Т. Хрущев прямо сказал: ты – молодец! И я ушел на свое место…»
