Не откроем большого военного секрета, если скажем: «словесные названия» российского (ради справедливости добавим – и советского) вооружения давно стали дежурной и развлекательной темой для многих СМИ. Список таких названий занимает почти 133 страницы…

Если почитать этот самый список, то узнаешь, что «Абакан» – это не город, а название автомата АН-94. «Рогаткой» называли танк Т-72Б, «Нежность» – это наручники, «Егоза» – колючая проволока, а самый мощный в мире 240‑мм самоходный миномет имел «цветочное» название «Тюльпан».

Действительно, как тут не удивиться, не восхититься и при желании даже не обрадоваться? Происхождение этих названий, честно говоря, достаточно туманно. Определяющими при выборе собственных имен считаются название НИОКР, желание конструктора и весьма специфический военный или служебный юмор. Впрочем, в этой публикации хотелось бы сделать акцент на истории появления этих самых «словесных названий».

Если полистать любой учебник военной истории, то без особого труда узнаем, что в конце XIX и начале XX столетий стрелковое оружие практически во всем мире носило имя своего изобретателя. Самые известные – это револьвер системы Нагана, автоматический пистолет системы Маузера или станковый пулемет системы Максима.

Артиллерийские орудия тоже носили имена изобретателей, как, например, скорострельные пушки Барановского. Или были известны по названию фирм-производителей. На вооружении армии Российской империи стояли гаубицы Круппа, Шнейдера, Виккерса соответственно германского, французского и британского производства.

В советское время традиция называть стрелковое оружие именами его создателей сохранилась. Всем известны пистолет-пулемет Шпагина – ППШ – и, наконец, автомат Калашникова – АК. Но с артиллерийскими системами было все сложнее. 122мм гаубица Круппа стала безлико называться 122‑мм гаубица образца 1909 / 37 года. Ну, и так далее.

Кстати, и новые – советские по происхождению – образцы вооружения получали названия – 76‑мм дивизионная пушка образца 1942 года ЗиС-3 (главный конструктор Василий Грабин), 122-мм гаубица образца 1938 года М-30 (главный конструктор Ф. Ф. Петров).

Танк Т-72Б «Рогатка».

И все же самые первые «словесные названия» отечественная военная техника получила еще до Великой Отечественной войны. В 1941 году на вооружении Красной Армии был принят первый советский радиолокатор РУС-2 «Редут». Объясним сразу: сокращение РУС означает «радиоуловитель самолетов». Это потом в обиходе появилось сокращение РЛС – радиолокационная станция. Чуть позже появилась стационарная модификация РУС-2с – «Пегматит».

Если с названием «Редут» еще все более-менее понятно, то почему для РЛС выбрали название «интрузивных преимущественно жильных горных пород» – останется навсегда загадкой. В 1942 году принята на вооружение авиационная РЛС «Гнейс-2», также названная «в честь» горной породы.

Но если с «Редута» ведут свой «отсчет» названия вооружения, то с «Пегматита» – загадки появления этих названий. Кажется, в годы Великой Отечественной войны отечественные образцы вооружения и техники больше собственных имен не получали. Зато в послевоенные годы ни один образец без них не остался.

В 1955 году была принята на вооружение зенитно-ракетная система С-25 «Беркут». А уже после нее – «Двина» (С-75), «Нева» (С-125), а также опытный ЗРК дальнего действия «Даль». В том же году советская армия получила тактические комплексы «Марс» и «Филин», в 1957 году – «Коршун», а в 1960‑м – комплекс «Луна». Свое первое название из буксируемой артиллерии – «Рапира» – получила 100‑мм противотанковая пушка МТ-12 только к 1970 году. До сих пор часть образцов буксируемой артиллерии названий не имеет – только цифрово-буквенные индексы ГРАУ.

Это потом началась «эра» самоходной отечественной артиллерии, когда расцвели «Гвоздики», «Акации», «Пионы» и прочие «огненные цветы». Сейчас же каждый из новых образцов вооружения еще «до рождения» получает свое название – так сложилась традиция.

Прочитать ещё

Это письмо к нам пришло из Брянской области. Внучка фронтовика Светлана Голикова рассказала, как искала сведения о без вести пропавшем во время Великой Отечественной войны Ефреме Ивановиче Черкасове. Не было известно ничего. Но поиски дали результат – семья узнала, что ее фронтовик погиб, защищая наш Сталинград. Это письмо о боли, о гордости и о памяти – если мы будем так же бережно из поколения в поколение хранить все то, что связано с историей и героями Великой Отечественной, подвиг наших победителей будет жить вечно.
Примерно через год после вероломного нападения Германии на СССР, война дошла и до наших краев – 14 июля 1942 года в Сталинградской области было объявлено военное положение, а вскоре и сам город стал прифронтовым. Городская администрация, рабочие предприятий и мирное население активно работали, чтобы обеспечить фронт вооружением и продовольствием. Необходимо было позаботиться и о собственных нуждах на тот случай, если театр военных действий перенесется в городскую черту – ускоренными темпами строились убежища, создавались запасы  провизии и питьевой воды. В жизни предвоенного Сталинграда причудливо сочетались реалии военной и мирной жизни.